Уполномоченный по правам человека в Республике Крым о первых результатах своей работы.

Институт Уполномоченного по правам человека для Крыма – совершенно новый. Не секрет, что интересы граждан, сталкивающихся с различными проблемами, далеко не всегда бывают в должной мере учтены. А с учетом продолжающейся интеграции республики в новую государственную систему число проблем с реализаций своих прав у крымчан только увеличилось. Соответственно, роль омбудсмена в этой ситуации становится одной из важнейших.

Об особенностях своей работы в переходный период агентству «Крым Медиа» рассказала первый в истории республики Уполномоченный по правам человека, а в прошлом – известный адвокат и депутат крымского парламента Людмила Лубина.

— Людмила Евгеньевна, какие вопросы на сегодня являются самыми проблемными для крымчан, если судить по обращениям к Вам?

— Прежде всего это право на гражданство, а уже отсюда идут производные: право на медицинское обслуживание, право на труд (ведь его реализация для граждан России и для иностранных граждан кардинально отличаются), право на обучение, право на пенсию, социальное обеспечение – вот основные права, которые затрагивает право на гражданство. К сожалению, до сих пор люди еще свое право на гражданство реализовали не полностью, поэтому таких вопросов – больше всего.

— Сколько людей в Крыму, хотя бы приблизительно, еще не реализовали свое право на гражданство?

— Цифра будет зависеть от того, сколько людей докажет это право в суде. До вступления в Российскую Федерацию, в Крыму с Севастополем население было около 2,5 млн человек. Сейчас, по данным ФМС, только в Крыму, не считая Севастополя, выдан 1 млн 800 тыс. паспортов. Это намного больше, чем предполагалось. Значит, люди воспользовались своим правом, доказали, что на 18 марта постоянно проживали здесь. Но судебные процессы продолжаются, граждане устанавливают факт своего нахождения на 18 марта 2014 года. Но тут уже политика государства: процедура получения гражданства ужесточилась, поскольку Крым не безразмерный: людей нужно обеспечить работой, жильем, местами в детских садах и школах, медицинским обслуживанием. Однако желающих хватает. Окончательные итоги подведет перепись населения, пока у нас есть только предварительные данные.

— На ваш взгляд, проблемы, с которыми обращаются крымчане, с чем они больше связаны – с объективными трудностями переходного периода или с неумением чиновников организовать работу в новых условиях?

— Я думаю это, скорее, трудности переходного периода – чиновники стараются решать те ежедневные насущные проблемы, которые возникают, и не каждый гражданин сталкивается с чиновником. Просто весь Крым загнали в очереди, чтобы оформить документы. И второй аспект – это чисто русское головотяпство. «Пока жареный петух не клюнет» – поговорка свойственная нам генетически. Зачем нужен был переходный период? Чтобы успели перерегистрироваться, зарегистрироваться и сделать это на льготных условиях, без оплаты госпошлины. Но многие просто до последнего оттягивали этот момент, а затем просто не успели, загнав себя в совершенно безвыходное положение. А что касается чиновников, то остается только выразить сочувствие тем, кто работает в ФМС, налоговой службе, управлении юстиции, кадастре: совершенно громаднейшая нагрузка на эти ведомства. Ведь с 1 января 2015 года мы живем по российскому законодательству, и первый месяц года наглядно показал местами, как мы бесцельно и бездарно потратили переходный период.

— Например?

— Да, пожалуйста: пенсионные выплаты и зарплаты после новогодних каникул. Оказалось, что фактически мы не запустили те программы, которые необходимы по казначейству и министерству финансов, что-то где-то потеряли, что-то не успели. Как итог: существенно лихорадило всех бюджетников, всех граждан, кто привык нормально жить и получать выплаты. В пожарном порядке приходилось тушить. Вроде удалось.

— Одна из проблем, которую вы затронули на недавнем заседании Совмина – изменение присвоения статуса «Ветерана труда» с 1 января. Удалось разрешить ситуацию?

— Не могу сказать, что мы ее решили в полном объеме, но компромисс нашли. Ситуация вот какая: до 31 декабря 2014 года можно было получить «ветерана труда» по украинским законам, для чего нужно было иметь стаж работы 35 лет для женщин и 40 – для мужчин. С 1 января действует российское законодательство, и для этого статуса помимо стажа нужна какая-нибудь трудовая награда или трудовое отличие. То есть все, кто не успел до конца года подать документы и у кого нет трудовой награды, вроде как и не являются ветеранами труда и не будут получать льготные доплаты.

В этой связи министерство труда и социальной политики, и я с ним в общем-то согласилась, заняло такую позицию: если человек подал своевременно документы или пытался подать, но ему необоснованно отказали, то эти люди будут иметь право на ветеранство. Им волевым решением министра труда Елены Романовской будут предоставлять статус ветерана труда. А тот, кто не пошел, не успел, иметь этого права не будет – пусть получает трудовую награду, и тогда это право реализуется.

При помощи каких механизмов Уполномоченный республики по правам человека может добиться решения проблемы обратившегося, и какой из них оказывается самым действенным?

Мой аппарат бьет всяческие рекорды по приему граждан. Если в Керчи пришло 65 человек на прием и это много, то в Саках пришло уже 92. Люди к нам идут почему? Потому что моментально, немедленно там, где права нарушены, они восстанавливаются. Я считаю, порядок, предусмотренный законодательством об обращениях граждан – что я принимаю письменное заявление, куда-то его направляю, жду результат – он менее эффективен, ведь человек замученный очередями, хочет получить результат немедленно. Поэтому самый эффективный метод, который я употребляю, определив, что действительно права нарушены – телефонное право. Я звоню, например, министру, начальнику пенсионного фонда, начальнику налоговой и говорю, что, на мой взгляд, есть нарушения. Но поскольку я не специалист и не принимаю решений, то прошу принять этого человека, или поговорить с ним по телефону, или просто дать поручение, и человек идет и добивается решения своих прав.

— Можете рассказать о самом тяжелом случае, задевшим за живое?

— Самый тяжелый… Знаете, я очень трепетно отношусь к пожилым людям без детей, которые бы им помогали. В сентябре пришла к нам пожилая женщина – аккуратненькая, чистенькая, очень тактичная и скромная. Оказалось, что она вынуждена жить на автовокзале. Детей и прямых наследников у нее нет, а племянница и дети племянницы обманным путем отобрали жилье: воспользовавшись ее неграмотностью, дали подписать документы, по которым однокомнатная квартира была подарена внучатой племяннице.

Мать этой племянницы увезла женщину в Одесскую область, бросила на каком-то дачном участке, где та голодала. Пострадавшая вернулась в Крым, внучатая племянница на порог квартиры не пускает и ей пришлось жить на автовокзале – ждать зимы. Мы начали помогать: забрали с автовокзала, поместили в больницу, где ее подлечили, решили вопрос с выплатой пенсии. Затем возникла проблема с поселением в интернат – решили вопрос с Романовской (министр труда и социальной защиты РК Елена Романовская, – ред.). Но для этого необходим паспорт гражданина России – и этот вопрос решили. Но настолько стало жалко бабушку, что мы еще предъявили иск в суд о признании сделки дарения недействительной.

Решение суда есть уже?

К сожалению, нет. Как должностное лицо я не могу ходить по судам, а кому-то поручать из работников своего аппарата тоже сложно. Мы обратились в прокуратуру Республики Крым, чтобы они защитили престарелую гражданку. Но получили совершенно формальный и бездушный отказ, что прокуратуре есть чем заниматься и ходить защищать интересы старушки они не намерены.

В одном из последних интервью вы рассказывали о ситуации с тяжелобольной девушкой из Красногвардейского района, которая может остаться без необходимых лекарств. Удалось ей помочь?

Мы решили этот вопрос очень оригинальным способом. Предыстория такая: девочка родилась в Крыму, здесь живет и учится, о чем глава администрации Котельниковского сельского поселения готов предоставить все подтверждающие документы. Но по закону Российской Федерации документы на паспорт могут подать только родители, опекуны или попечители этой девочки. Мать этой девочки неблагополучная, приехала из Узбекистана, сама гражданства не имеет и не получит – да оно ей и не нужно.

Мы решили с председателем сельсовета, что он своей властью помогает оформить опекунство над этой девочкой жительнице села и затем подает документы на установление гражданства. Так что и девочка, и ее брат, который по возрасту уже должен был получить паспорт, их получили. Потребовалась всего неделя, чтобы решить этот вопрос, а не решался он с апреля 2014 года – весь переходный период. Более того, девочка уже получила СНИЛС, полис обязательного медстрахования, ей уже назначили пенсию по инвалидности.

Помимо Вас, в Крыму также есть уполномоченные по защите прав ребенка и прав предпринимателей. Как вы координируете работу, и не возникают ли проблемы с тем, что люди обращаются к Вам не по адресу?

Я работу с ними не координирую – мне некогда заниматься координацией. Было несколько обращений, я направила их Клюевой (Уполномоченный по правам ребенка в Республики Крым Ирина Клюева, – ред.), поскольку считала, что это непосредственно ее тема и вопросы. Один раз я получила возврат, потому что у нее не было еще аппарата, и она не приступила к обязанностям. Второй раз отказали из-за отсутствия помещения для работы. В третий раз мне ответили, что несовершеннолетний, по вопросу которого я обратилась, – тоже человек, и это моя компетенция.

Так что я больше коллег не беспокою. Поскольку считаю, что любой обратившийся ко мне, будь то старик, несовершеннолетний, нетрудоспособный или предприниматель – все мои. У меня нет приоритетов и я не могу отказать кому-то, если человек нуждается в помощи, участии или совете.

Что Вы можете порекомендовать гражданам, решившим обратиться к омбудсмену?

Пусть приходят и на месте уже разберемся. Пусть приезжают, пусть пишут – мы ни одно заявление не оставляем без внимания. Хотя по закону уполномоченный обладает исключительным правом взять к производству дело или не взять. Но даже если недостаточно документов – человек должен обратиться, где-то получить отказ, потому что права реализуют государственные органы. И если он получил отказ, то мы эти права восстанавливаем.

Настолько тяжел этот переходный период, настолько мы все уже измучены им, что я иногда отхожу от прописных правил и советую, куда следует идти, помогаю туда добраться и, конечно же, решить вопросы.

Такой механизм существует только у Уполномоченного по правам человека, другие работают размеренно и, наверное, менее эффективно.