Институту Уполномоченного по правам человека в Ставропольском крае исполняется 10 лет. Все эти годы его возглавляет Заслуженный юрист России Алексей Иванович Селюков. 

А.И. Селюков, прежде чем стать Уполномоченным по правам человека, более тридцати лет работал в органах прокуратуры.

— Алексей Иванович, очевидно, что Вы один из опытных Уполномоченных по правам человека в субъектах России. Скажите, пожалуйста, какими профессиональными и морально-этическими качествами должен обладать человек, претендующий на должность омбудсмана в России и ее субъектах? 

— Ответ очевиден — общественным авторитетом, богатым жизненным и правозащитным опытом, быть объективным и порядочным человеком, твердым и последовательным в отстаивании своих убеждений, но без перехода в конфронтацию и антагонизм с оппонентом и властью.

— Существует мнение, что Уполномоченный по правам человека должен быть юристом. Вы разделяете его?

— Этот вопрос вызывает дискуссию. Но я думаю, что все же должен! Заменить этот недостаток Уполномоченного не может ни опытный юридический советник, ни даже в целом опытный аппарат Уполномоченного.

— Из этого можно сделать вывод, что Вы считаете деятельность Уполномоченного по правам человека все же юридической деятельностью.

— Да, я так считаю. Однако, это не исключает того, что богатый жизненный и профессиональный опыт может перевесить отсутствие диплома о юридическом образовании. Но все же и в Федеральном Конституционном Законе и в законах субъектов федерации об Уполномоченном сказано, что результатом рассмотрения обращения гражданина Уполномоченным должно стать заключение о том, нарушены ли права человека, и даны рекомендации относительно мер по восстановлению указанных прав и свобод. По сути, заключение – конечный «продукт» деятельности Уполномоченного по такому обращению.

При этом надо иметь в виду, что, в соответствии с упомянутыми выше правовыми основами деятельности Уполномоченного, делает он такое заключение после того, как гражданин «обжаловал незаконные по его мнению решения или действия (бездействия) в судебном либо административном порядке, но не согласен с решениями, принятыми по его жалобе». Уполномоченный становится как бы арбитром в оценке уже рассмотренного юридического спора, оценивая его как с точки зрения законности, так и, что весьма важно, с точки зрения справедливости принятого решения. При этом он должен исходить не из эмоций, а из юридически значимых и допустимых для доказывания фактов и аргументов.

— Тут, наверное, очень важен опыт юридической работы.

— Безусловно. Уполномоченный по правам человека должен быть не просто юристом, а опытным юристом, мнение которого будет значимо для тех, кто будет рассматривать его заключение. Именно благодаря этому нам не раз удавалось добиваться по обращениям граждан не только ремонта квартир или дорог, выплаты незаконно удерживаемой заработной платы или пособий, получения гражданства, исполнения судебных решений, устранения надуманных бюрократических преград, но и спасать честь и свободу десятков лиц, незаконно задержанных, арестованных и даже осужденных.

Сошлюсь еще на один аргумент в поддержку своей позиции. Симптоматично и то, что почти все, а точнее все досрочные смены Уполномоченных, имевшие место в последние годы, были связаны с тем, что Уполномоченные делали явный уклон не на юридическую, а на политическую составляющую их работы.

— При желании многие высказывания Уполномоченного по правам человека можно квалифицировать как политическое заявление, с соответствующими последствиями.

— Да, конечно, грань здесь тонкая. Например, текст моего доклада о том, что «люди устали от произвола коммерческих структур, буквально вымогающих от граждан различные платежи, задолженности, требующие установки или замены приборов учета, устанавливающие дополнительные порой неприемлемые условия потребления коммунальных ресурсов или услуг.

Они видят, что органы местной власти в этих спорах часто не на стороне людей, что является серьезной политической, а часто и правовой ошибкой.

Эта отчужденность властей от бытовых нужд населения не редко выливается в протестные акции, жалобы, недовольство властью» можно толковать как политическое заявление, если оно было бы произнесено на митинге или ради политических целей.

Если же это вывод – результат обобщения обращений граждан к Уполномоченному о нарушений их жилищно-коммунальных прав и властям сообщается о необходимости принятия мер, то такой текст нельзя считать политическим заявлением.

— Алексей Иванович, Вы — первый Уполномоченный по правам человека в Ставропольском крае и избраны на эту должность в третий раз в результате беспрецедентного рейтингового общественного интернет-голосования. Как Вы считаете, власти на местах должны обращать внимание на мнение общества по кандидатуре на должность Уполномоченного по правам человека в субъекте?

— Уверен, что при выборе кандидатуры Уполномоченного по правам человека, в большей мере, чем при выборе других должностных лиц, власти должны учитывать общественное мнение, и желательно это делать так, как это сделали на Старополье: с использованием рейтингового общественного интернет-голосования и избрания Уполномоченного на альтернативной основе.

— Недавно, анализируя деятельность института Уполномоченного в Ставропольском крае в связи с его 10-летием, Вы высказали мнение о том, что учреждение должности Уполномоченного по правам человека во всех субъектах России неизбежно. На чем основана такая уверенность?

-Не скрою, моя уверенность в неизбежности учреждения должности Уполномоченного по правам человека во всех субъектах федерации основывается на отношении к ней президента В.В. Путина. Напомню, в его речи еще в феврале 2008 года по случаю утверждения Стратегии развития России до 2020 года он буквально заявил следующее: «Будущее российской политической системы определено стремлением современного человека, миллионов наших граждан к индивидуальной свободе и социальной справедливости… Работа здесь рассчитана на годы. И она обязательно продолжится с помощью просветительской деятельности, воспитания гражданской культуры, через повышение роли неправительственных организаций, уполномоченных по правам человека, общественных палат…».

— Такое ощущение, что Вы конспектируете речи Президента России.

— Не без этого. Тогда многие правозащитники были приятно удивлены фактом упоминания Президентом этого государственного органа, о существовании которого, казалось, он не знает.

— То, что президент Путин знает и помнит многие вещи, это факт. Но для этого у него есть большой штат советников и помощников.

— Но мне как Уполномоченному по правам человека приятно, что президент публично озвучивает тему прав человека и становления института Уполномоченного.

Например, в работе «Демократия и качество государства», опубликованной в феврале 2012 г., в качестве своей предвыборной программы В.В. Путин весьма точно определил не только роль и место Уполномоченного в структуре современного российского государства, но и указал на главные его свойства, которые могут оправдать возлагаемые на него надежды, сделают его общественно востребованным и полезным. Процитирую: «Дальнейшее развитие получит институт омбудсманов – уполномоченных по защите прав. Мы будем идти по пути специализации и профессионализации этого института. Считаю, что институт уполномоченные по защите прав предпринимателей должны появиться в каждом субъекте федерации»…

В то же время, понимая, что о существовании и возможностях этого нового государственного органа знает, и то весьма приблизительно, очень узкий круг лиц, как в среде государственных чиновников, так и ученых, я, исходя из имеющегося опыта правозащитной деятельности, поддерживаю президента.

Должность Уполномоченного действительно несет в себе большой потенциал возможностей для сосредоточения усилий опытного профессионала на узком участке социальной или хозяйственной деятельности, что не всегда или вообще не может сделать должностное лицо, ответственное в целом за отрасль или регион.

— А в каком направлении должен развиваться Институт Уполномоченного по правам человека в России?

— На мой взгляд, развитие института омбудсмана в России должно пойти по двум направлениям: во-первых, как органа дополнительного надзора за соблюдением прав и свобод человека, избираемого органом законодательной ветви власти в РФ и её субъектах; во-вторых, как органа исполнительной власти.

Первый уже есть. Достаточно сказать, что практика деятельности Уполномоченного по правам человека в РФ и в субъектах федерации показала широкую востребованность их у населения. Только за прошедший год Уполномоченными рассмотрено более 200 тысяч письменных и устных обращений о нарушении прав и свобод граждан.

Значительная работа проводится аппаратами Уполномоченных по формированию правовой и правозащитной культуры населения, оказанию населению бесплатной юридической помощи, мониторингу права и правоприменительной практики.

Резервы повышения эффективности деятельности Уполномоченных по правам человека, осуществляющих надзор я вижу в создании единой внесудебной системы защиты прав и свобод человека, включающей в себя федерального Уполномоченного и Уполномоченных в субъектах РФ.

Что же касается второго, как мне кажется, не менее важного направления развития института Уполномоченного по правам человека — стать органом специального контроля, в системе федеральной исполнительной ветви власти и исполнительных органов субъекта федерации, за выполнением их структурами на местах наиболее актуальных вопросов государственного строительства и управления, таких как — соблюдение законодательства, регулирующего весь комплекс вопросов о защите прав детей (уже имеется) или военнослужащих, или за гармонизацию межнациональных отношений, или обеспечения конституционных прав на свободу экономической деятельности и бизнеса и т.п., в зависимости от объективных государственных и общественных потребностей.

— Соответственно, такие омбудсманы должны назначаться президентом или председателем правительства или главой субъекта?

— По аналогии с тем, как это имеет место с Уполномоченным по правам ребенка при Президенте РФ. Они же наделяют его частью своих полномочий.

Такая практика существования омбудсманов при законодательной и при исполнительной ветвях власти не нова. Он, например, успешно работает в Швеции.

Более того, именно в системе исполнительной власти, деятельность омбудсмана может быть более востребована и эффективна, так как в этом случае омбудсман располагает властными полномочиями, делегированными ему непосредственным его руководителем – главой государства или правительства или региона.

При удачном выборе Уполномоченного, умелом использовании им делегированных ему руководителем властных полномочий и кадров можно оправданно рассчитывать на высокую результативность его деятельности.

Не менее важно и то, что омбудсману исполнительной ветви власти не надо создавать дополнительный обслуживающий его аппарат, что для бюджета, особенно на местах, бывает накладно.

— Кстати, как Вы относитесь к созданию специализированных институтов уполномоченного по правам отдельных социальных групп? Татьяна Мерзлякова, Уполномоченный по правам человека в Свердловской области выступает, например, против «клонирования» уполномоченных на Среднем Урале. Есть мнение, что увеличение количества Уполномоченных по правам разных социальных групп подорвет авторитет Уполномоченного по правам человека. Высказывается, что именно авторитет помогает побуждать органы власти решать выявленные проблемы. 

-Такое высказывание, на мой взгляд, не состоятельно. Не случилось же этого после учреждения Уполномоченного по правам ребенка. Наоборот, в наиболее острых вопросах мы научились объединять усилия для достижения законной цели.

Авторитет Уполномоченного конечно важен, но он должен быть подкреплен законностью и справедливостью его требований.

— Но я хочу отметить, что в некоторых субъектах уполномоченные по правам человека и уполномоченные по правам детей относятся друг к другу, мягко говоря, прохладно. Как мне известно, нет практически никаких контактов также между Уполномоченным по правам человека в РФ В. Лукиным и Уполномоченным по правам ребенка при Президенте РФ П. Астаховым. 

— Не могу ничего сказать. Лично мне работать с Уполномоченным по правам ребенка при губернаторе нашего края комфортно. Мы действуем согласованно и не редко дополняем друг друга.

— Алексей Иванович, Уполномоченный по правам человека, как и СМИ, не имеет властных полномочий, но во всем мире принято называть их «четвертой властью», которая с помощью выражения своего мнения может оказать влияние на решение общественно значимых проблем. Вы согласны с этим?

— Я не согласен с тем, что Уполномоченных по правам человека можно назвать «четвертой властью». Во-первых, потому, что это место по праву уже занято СМИ, а еще и потому, что понятие власть не совместимо с деятельностью Уполномоченного по правам человека. Его сила в авторитете и компетентности, в умении выполнять роль справедливого посредника в споре гражданина с должностным лицом или государственным органом. Безусловно, умение быть таковым оказывает сильное влияние на отношение населения к власти, к законам, вселяет в них веру, что есть орган, где они могут найти правду и справедливость.

Компетентность и авторитет Уполномоченного по правам человека – это лишь часть необходимых для него качеств.

— В связи с предыдущим вопросом, какое значение Вы придаете информационной открытости Уполномоченного по правам человека и как Вы оцениваете роль СМИ в становлении института омбудсмана в России?

— Его влияние на общественную жизнь без тесной поддержки СМИ будет не достаточным. Мне кажется, высшие цели деятельности СМИ и Уполномоченных совпадают в большей мере, чем с целями других общественных институтов, а потому их сотрудничество объективно предопределено.

— Уполномоченные по правам человека и уполномоченные по правам ребенка наделены широкими полномочиями по доступу к информации. В их числе, беспрепятственное посещение разных учреждений, а также безотлагательный прием должностными лицами. Как вы считаете, при осуществлении своих полномочий, какими правовыми и морально-этическими нормами должен руководствоваться Уполномоченный по правам человека (ребенка)? Для наглядности вопроса приведу пример. Недавно, во время посещения летнего оздоровительного лагеря, один из региональных детских омбудсманов решил посмотреть, что хранится в холодильнике в кабинете директора. Открыв холодильник, он обнаружил в нем бутылку с водкой, о чем указал в своем сообщении для СМИ. При этом он потребовал от вышестоящей организации применить дисциплинарные меры в отношении директора.

— Свою мнение по-поводу характера деятельности Уполномоченных законодательной и исполнительной ветвей власти я объяснил уже. Одни надзирают, другие контролируют исполнительную власть на узком участке общественной или государственной деятельности.

Оба они чиновники, но особого рода, учреждены для борьбы с чиновничьим произволом и чванством. Главная их опасность — не заразиться тем, с чем они борются. Пример, который Вы привели, свидетельствует об этих симптомах.

— Известно, что Уполномоченный по правам человека в России и в субъектах действуют независимо друг от друга. Ранее, насколько мне известно, вы придерживались мнения, что это должна быть целостная система, во главе которой должен стоять Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации. Как, на Ваш взгляд, должны взаимодействовать Уполномоченный по правам человека в России и уполномоченные в ее субъектах? 

— Да, я последовательный сторонник создания в России единой внесудебной системы защиты прав и свобод человека на основе соподчинения Уполномоченных по правам человека в субъектах Уполномоченному по правам человека в РФ.

Это необходимо для того, чтобы решить проблему несовершенства правовой основы деятельности Уполномоченного по правам человека в регионах, путем делегирования им части полномочий Уполномоченного по правам человека в РФ.

Однако предполагаемое соподчинение не должно ограничить инициативу и независимость региональных Уполномоченных. В то же время оно обеспечит согласованную их деятельность, придаст ей эффективность и результативность.

Я допускаю право властей и общественности выражать недоверие конкретному Уполномоченному, но при условии четкого формулирования оснований для этого и доказанности фактов аморального или противоправного поведения.

Кстати, такое основание для увольнения должно быть предусмотрено законом для любого публичного деятеля.

— Алексей Иванович, в конце нашего диалога хочу также  поблагодарить Вас за Ваши экспертные заключения, проводимые по просьбе редакции журнала «Европейский омбудсман». 

— Спасибо и Вам за теплые поздравления по случаю 10-летия учреждения в Ставропольском крае государственного института Уполномоченного по правам человека, который своей деятельностью доказал свою общественную востребованность и полезность, стал необходимым, признаваемым как населением, так и властями, звеном в системе государственных органов власти края.