Уполномоченный по правам человека в Архангельской области Любовь Анисимова

Уполномоченный по правам человека в Архангельской области Любовь Анисимова уже на протяжении ряда лет поднимает вопрос, в том числе на федеральном уровне, о совершенствовании законодательства в сфере привлечения к труду и оплаты труда лиц, осужденных к отбыванию наказания. Поэтому, когда появляется та или иная инициатива на эту тему, она считает своим долгом принять участие в дискуссии.

С 2010 года в России реализуется Концепция развития уголовно-исполнительной системы до 2020 года, предполагающая создание правовых и организационных условий для изменения существующей системы исправительных учреждений. На смену ныне существующим должны прийти 2 основных вида учреждений – тюрьмы (общего, усиленного и особого режимов) и колонии-поселения (с обычным и усиленным наблюдением). Модели этих учреждений должны быть разработаны на основе стандартов Европейских пенитенциарных правил (2006 г.) с учетом требований безопасности общества, а также необходимости реализации целей исправления осужденных. Надо отметить, что одним из основных положений этих правил является предоставление осужденным возможности «включения в полезные занятия», но не обязательный труд на производственных объектах.

Между тем международные стандарты обращения с осужденными, такие, как Европейские пенитенциарные правила (2006 г.), помимо «включения в полезные занятия» предусматривают и «трудовую деятельность осужденных», однако рассматривают труд в местах лишения свободы как «позитивный элемент внутреннего режима» и запрещают применять его в качестве наказания. Отдельно подчеркивается, что осужденные должны получать за свой труд справедливое вознаграждение.

В то же время в качестве одной из задач Концепция определяет изменение идеологии применения основных средств исправления, использование новых форм и методов исправительного воздействия на осужденных и дополнение системы поощрений, создание справедливой и контролируемой системы мотиваций осужденных к законопослушному поведению. При этом в сфере трудовой деятельности предполагается, во первых — разработка новых принципов привлечения к труду осужденных, во-вторых – оптимизация системы оплаты труда осужденных в целях повышения возможностей компенсации ущерба потерпевшим от преступлений и государству, обеспечение работающим осужденным гарантий, связанных с их трудовой деятельностью и др.

Вместе с тем развернувшаяся в последнее время дискуссия в обществе: среди правозащитников, профессионального сообщества, законодателей по проблеме трудовой занятости и оплате труда лиц, отбывающих наказание, ведется, по словам омбудсмена, в полном отрыве от указанных официальных документов.

— Так, в материалах газеты «КоммерсантЪ» поднимается достаточно сложная и болезненная тема: трудоустройство осужденных и размер оплаты их труда. При этом приводится информация, что депутатом Госдумы А. Хинштейном подготовлены поправки к Уголовно-исполнительному кодексу РФ, позволяющие трудоустроить на предприятиях любых форм собственности вдали от исправительных учреждений более 40 тыс. осужденных из колоний-поселений и осужденных к принудительным работам. «КоммерсантЪ» сообщает, что руководство Федеральной службы исполнения наказаний поддерживает эту инициативу, — пишет Любовь Анисимова.

По мнению омбудсмена, подготовленные поправки по сути вводят в обиход новую форму трудоустройства осужденных: на различных предприятиях вдали от колоний, где они отбывают наказание. Если сейчас осужденные имеют право трудиться на производствах исключительно в пределах исправительных учреждений, то депутат предлагает позволить осужденным работать «в местах привлечения к труду в другой местности», но в пределах одного субъекта РФ, на предприятиях любых организационно-правовых форм. Действие новой нормы предлагается распространить на осужденных, отбывающих наказание в колониях-поселениях, и на лиц, осужденных к принудительным работам (по данным ФСИН на 2015 год, в 128 колониях-поселениях отбывают наказание 39 414 человек).

— Вопрос с жильем для «командированных» осужденных предлагается решать еще одной поправкой к УИК, которая позволит создавать «изолированные участки, функционирующие как колония-поселение за пределами исправительной колонии в целях трудовой адаптации осужденных».

В качестве примера приводится эксперимент, реализуемый на территории Республики Коми, где в 2013 году Жешартский фанерный комбинат принял на работу осужденных из ИК-31, находящейся в в 51 км от предприятия (за два года на комбинат устроились 178 человек). Предприятие взяло на себя затраты по оборудованию общежития, а управление ФСИН — организацию охраны и оплату питания осужденных. При этом ежедневный доход осужденных составил 670 руб., тогда как в среднем по учреждениям ФСИН этот показатель не превышает 218 руб.

«В целом бизнес заинтересован в привлечении малооплачиваемой рабочей силы»,— подтвердил «Ъ» член генсовета «Деловой России» Антон Степанов, добавивший, что заключенные смогут претендовать главным образом на низкоквалифицированную работу. «Мы проводили исследования: работники предприятий не очень хотят трудиться вместе с теми, кто отбывает наказание,— рассказал господин Степанов.— С другой стороны, предприятия и не доверят работу на сложных и дорогих станках или аппаратуре людям, которые не имеют необходимых навыков».

«Инициатива правильная, но только если заключенным дадут возможность добровольно выбирать работу,— заявил «Ъ» руководитель правозащитного проекта «Гулагу.нет» Владимир Осечкин.— В противном случае речь идет о восстановлении экономической модели ГУЛАГа, когда за счет низкооплачиваемого или вовсе бесплатного труда возводились все главные стройки СССР». В связи с этим правозащитник предложил, чтобы отдельные нормы трудового законодательства были распространены и на работающих в условиях неволи граждан.

«Разговоры о трудовой адаптации — лукавство,— еще более категорична сотрудник экономического факультета МГУ Олеся Костенко, занимавшаяся исследованием экономики ФСИН.— В колониях-поселениях, как правило, оказываются люди, которые не совершили тяжких преступлений и которые имели какие-либо профессиональные навыки. Если, к примеру, бухгалтеру или врачу дадут лопату месить цемент, он, напротив, растеряет полученные на воле навыки и после освобождения будет никому не нужен». По мнению эксперта, речь может идти, по сути, о легализации «рабского труда», поскольку «людей планируется отдавать бизнесу для извлечения прибыли».

«Поддерживая необходимость обеспечения условий для трудовой занятости осужденных, мы не можем согласиться с идеей привлечения в бизнес «малооплачиваемой рабочей силы», – считает Л. Анисимова. Уже сегодня оплата труда осужденных регламентируется во многом нормами Трудового кодекса Российской Федерации, однако нарушений в этой сфере более, чем достаточно, это и нарушение продолжительности рабочего времени; и отсутствие нормирования в отношении значительной части выполняемых работ, что приводит к произвольному начислению зарплаты; и установление в отдельных случаях завышенного, а порой – и заведомо невыполнимого планового задания; и работа без оформления трудоиспользования (так называемый «добровольный отказ от оплаты за работы в производственном секторе»).

«А между тем в России зарплата осужденных – это единственный источник выплаты компенсации ущерба лицам, пострадавшим в результате преступлений; различных алиментных обязательств. Таким образом, поддерживая подобные подходы, мы поддерживаем перераспределение вновь созданной стоимости в пользу предпринимателей, а вовсе не лиц, пострадавших в результате совершения преступлений, перед которыми у осужденных имеются обязательства по возмещению нанесенного ущерба; а также несовершеннолетних, нетрудоспособных и престарелых граждан, перед которыми у осужденных имеются алиментные обязательства. Поэтому считаем, что подобные инициативы требуют более широкого обсуждения и более детальной проработки», – считает Л.Анисимова.