журнал о правах человека и деятельности национальных учреждений по их защите
Деятельность омбудсманов
Справочная информация
Исследования
Правозащитный дайджест


Ссылки на сайты Уполномоченных
Специальный доклад «О проблемах определения места отбывания наказания лицам, осужденным к лишению свободы»

В адрес Уполномоченного по правам человека в Волгоградской области поступает значительное число обращений осужденных, а также их родных и близких, в которых они сообщают о проблемах, связанных с направлением осужденных для отбывания наказания в другие регионы России. Граждане указывают, что направление осужденных в исправительные учреждения, расположенные в других регионах, препятствует поддержанию ими социальных связей с родными и близкими, в особенности с супругами, имеющими малолетних детей, и престарелыми родителями, живущими на пенсию и страдающими различными заболеваниями. Аналогичные обращения поступали и из других регионов, по поводу осужденных, содержащихся в исправительных учреждениях, расположенных на территории Волгоградской области.

Корни данной проблемы уходят к началу интеграции России в европейское сообщество и вступлению в Совет Европы, а также к результатам развернувшейся в Российских общественных кругах дискуссии о путях противодействия распространению тюремной субкультуры, как одного из путей пресечения криминализации общества. Таким образом, был выработан государственный курс на введение европейских стандартов в деле реализации уголовных наказаний и, как один из таких элементов, на раздельное содержание лиц, которые ранее реально уже отбывали наказание в виде лишения свободы, и тех, кто попадает в места лишения свободы впервые.

Федеральная служба исполнения наказаний России в 2009 году начала интенсивную работу, направленную на обеспечение раздельного содержания указанных категорий осужденных. Были определены учреждения с определенным видом режима, в которых могли содержаться или те, кто попал в места лишения свободы впервые, или те, кто уже ранее отбывал подобное наказание реально. Содержание в одной колонии разных категорий осужденных, в том числе и в различных локализованных участках, было исключено.

К настоящему времени, массовые перемещения осужденных из одной колонии в другую завершены, но в связи с диспропорциональным наполнением исправительных учреждений стала возникать ситуация, связанная с необходимостью перераспределения осужденных между регионами. Эта тенденция сохраняется, поэтому, например, впервые осужденные граждане, которых следовало бы оставить отбывать наказание на территории Волгоградской области, зачастую направляются в другие регионы, а те, кто неоднократно отбывал наказание и был осужден в других регионах России, могут прибыть в Волгоградскую область для отбывания наказания. С течением времени обстановка может меняться на противоположную.

Изучение действующего законодательства показало, что вопрос об избрании места исполнения наказания осужденного к лишению свободы базируется на положениях Уголовно-исправительного кодекса РФ (далее -УИК РФ), которым определено основное правило: осужденные к лишению свободы отбывают наказание в исправительных учреждениях в пределах территории субъекта Российской Федерации, в котором они проживали или были осуждены (ст.73). Из этого правила имеются исключения, связанные с состоянием здоровья осужденных и обеспечением их личной безопасности. Для осужденных за совершение некоторых наиболее тяжких преступлений существует особый порядок определения места их содержания. Как отступление от общего правила, закон допускает направление осужденного в любой регион России при наличии на то его согласия.

Еще одно правило, определенное тем же УИК РФ, предписывает отбывание осужденными к лишению свободы всего срока наказания в одном исправительном учреждении, за исключением случаев: болезни осужденного; обеспечения его личной безопасности; реорганизации или ликвидации исправительного учреждения; иных исключительных обстоятельств, препятствующих дальнейшему нахождению осужденного в данном исправительном учреждении; по решению федерального органа уголовно-исполнительной системы (без объяснения причин, см. ст.81 УИК РФ).

Во исполнение данных правил Министерством юстиции РФ был издан Приказ от 01.12.2005 № 235 (ред. от 03.02.2011) «Об утверждении Инструкции о порядке направления осужденных к лишению свободы для отбывания наказания, их перевода из одного исправительного учреждения в другое, а также направления осужденных на лечение и обследование в лечебно-профилактические и лечебные исправительные учреждения» (зарегистрирован в Минюсте РФ 09.12.2005 №7249), а также совместно с Минздравом РФ утвержден Перечень медицинских противопоказаний к отбыванию наказания в отдельных местностях Российской Федерации осужденными к лишению свободы (Приказ Минюста РФ №254 и Минздрава РФ №346 от 28.08.2001, зарегистрирован в Минюсте РФ 30.10.2001 №3003).

Данные ведомственные нормативные акты детально регламентируют порядок и условия реализации полномочий органов исполнения наказаний при определении места содержания конкретного осужденного. Вместе с тем, исполнение именно этих предписаний послужило поводом для неоднократных обращений осужденных в Конституционный суд РФ. В своих жалобах они указывали, что перевод для дальнейшего отбывания наказания в другой субъект Российской Федерации влечет разрыв их социальных связей, ограничение возможности получения передач, свиданий и юридической помощи, что, по сути, является утяжелением назначенного судом наказания и унижающей достоинство пыткой.

В связи с нарушением процедур обращения, указанные жалобы не стали предметом полноценного слушания в Конституционном суде РФ, в принятии их к рассмотрению было отказано, но Конституционный суд РФ подчеркивал в своих определениях, что нормы Российского законодательства корреспондируют положениям международных правовых актов, регламентирующих права осужденных, в частности Европейским пенитенциарным правилам (2006 год), согласно которым заключенные должны по возможности направляться для отбывания наказания в пенитенциарные учреждения, расположенные вблизи от дома или мест социальной реабилитации. Однако, названные правила имеют рекомендательный характер и подлежат реализации при наличии необходимых экономических и социальных возможностей (часть 4 статьи 3 УИК РФ).

Вот в этом контексте и хотелось бы уделить внимание вопросам определения мест отбывания наказания именно тех осужденных, в отношении которых отсутствуют какие-либо законодательные ограничения по месту отбывания ими наказания. Возникающие проблемы их содержания генерируют вопросы, ответы на которые, трудно обосновать исходя из буквального содержания норм, самих принципов действующего законодательства и реально сложившейся обстановки. Эти вопросы можно сформулировать следующим образом, —
1. Почему прямо не предусмотрено правило о направлении осужденного для отбывания наказания в тот регион, в котором у него имеются наибольшие возможности поддержания социальных связей? Этот регион может и не быть местом его осуждения или постоянного проживания и разрешение данного вопроса касается как тех, кто считает себя волгоградцами, но осужденных за пределами области и формально не зарегистрированных на территории Волгоградской области, так и тех, кто хотя бы и был осужден и зарегистрирован по месту проживания на территории Волгоградской области, но реально тяготеет к поддержанию социальных связей с жителями других регионов. Они сами испытывают социальные неудобства и занимают в колониях места тех осужденных, которые социально привязаны именно к Волгоградской области.
2. Почему волеизъявление осужденных об их переводе для отбывания наказания в наиболее социально благоприятный для них регион, не является основанием для принятия такого решения и поиска организационных возможностей для размещения по социально обусловленному месту содержания? Этот вопрос актуален не только в тех случаях, когда волгоградцы первоначально были направлены для отбывания наказания в другие регионы по причине отсутствия свободных мест в колониях области, но и в тех случаях, когда изменяется обстановка и изменяются приоритеты социальных связей. Например, это случается в связи с заключением или прекращением брачных отношений, смертью родных и близких, могут быть и другие причины.

По моему мнению, в Российском законодательстве уже сейчас имеются все необходимые правовые предпосылки, а у органов исполнительной власти также организационные и материальные возможности для положительного, с точки зрения обеспечения защиты прав и свобод человека, разрешения поставленных вопросов.

По данным ГУФСИН РФ по Волгоградской области за период в 2010-2011 годов на основании указаний ФСИН РФ для отбывания наказания было направлено за пределы Волгоградской области, соответственно, 1116 и 1569 человек. Значительная часть из них была осуждена к длительным срокам лишения свободы (6-10 лет). Одновременно, на 01.03.2012 года в учреждениях ГУФСИН РФ по Волгоградской области содержалось 2158 осужденных, в том числе 277 женщин, до ареста постоянно проживавших в других субъектах РФ.

На этом же фоне наблюдаются реальные организационные возможности Волгоградской области принять для отбывания наказания (по данным ГУФСИН РФ по Волгоградской области на 01.03.2012 года):

1. В исправительные учреждения общего режима —

— 150 человек, ранее отбывавших лишения свободы;

— 385 человек, впервые отбывающих лишение свободы;

— 27 женщин, впервые отбывающих лишение свободы.

2. В исправительные учреждения строгого режима —

— 287 человек, ранее отбывавших лишение свободы;

— 291 человек, впервые отбывающих лишение свободы.

Уголовный кодекс РФ указывает, что одной из целей уголовного наказания является исправление осужденного и предупреждение совершения им новых преступлений (см. часть 2 статьи 43). Вряд ли стоит отрицать или принижать профилактическую роль общения осужденного с членами семьи и близкими, а также их роль в последующей его адаптации к стремительно меняющимся условиям жизни на свободе.

Концепция развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до 2020 года (утверждена распоряжением Правительства РФ от 14.10.2010 №1772-р, далее — Концепция развития УИС РФ), в качестве основных целей совершенствования и развития уголовно-исполнительной системы, предусматривает необходимость сокращения рецидива преступлений, совершенных лицами, отбывшими наказание в виде лишения свободы, за счет повышения эффективности социальной и психологической работы в местах лишения свободы и развития системы постпенитенциарной помощи таким лицам, а также гуманизацию условий содержания лиц, заключенных под стражу, и лиц, отбывающих наказание в виде лишения свободы, повышение гарантий соблюдения их прав и законных интересов. Для достижения поставленных целей предусмотрено решать такую задачу, как совершенствование уголовно-исполнительной политики (организации исполнения наказаний), направленной на социализацию осужденных на фоне осуществления раздельного содержания осужденных с учетом тяжести совершенного преступления и криминологической характеристики осужденного. В Концепции прямо указывается на насущную потребность изменения самой идеологии применения основных средств исправления осужденных в местах лишения свободы с усилением психолого-педагогической работы с личностью и подготовки ее к жизни в обществе.

Эти благие идеи и требования вполне согласуются с положениями статьи 18 Конституции РФ, которая прямо говорит о том, что права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими и именно они определяют смысл, содержание и применение законов, а также деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием.

К сожалению, в практике работы уголовно-исполнительной системы эти принципы зачастую не срабатывают и дают сбои системного характера.

Положения УИК РФ об отбывании осужденными к лишению свободы всего срока наказания в одном исправительном учреждении, изначально ориентированные на соблюдение прав самих осужденных, их защиту от потенциальной угрозы провести весь срок лишения свободы в условиях этапирования, карантина и временного размещения в различных местах лишения свободы, на определенном этапе их реализации, оборачиваются против самих осужденных. Указанные правовые положения абсолютно не учитывают волеизъявление осужденных и становятся препятствием, для последующей реализации осужденными, их родными и близкими права на общение, в том числе и при возникновении организационной возможности перемещения осужденных по месту наиболее благоприятному для поддержания ими социальных связей (появления «свободных мест» в соответствующем регионе). В чем здесь смысл применения уголовного и уголовно-исполнительного законодательства и самой деятельности органа исполнительной власти по реализации прав человека (см. ст.18 Конституции РФ)? Каким образом, в данной ситуации, достигается «… повышение эффективности социальной и психологической работы, …гуманизация условий содержания лиц, …отбывающих наказание в виде лишения свободы, повышение гарантий соблюдения их прав и законных интересов…» (см. Концепцию развития УИС РФ)?

В данном случае, учет волеизъявления осужденных считаю вполне уместным и допустимым. Содержание осужденного должно способствовать сохранению социальных связей и его последующей социализации. Полагаю, что при возникновении волеизъявления осужденных и наличия организационной возможности перевода осужденных в учреждение, приближенное к месту их социальных связей, на любом этапе отбывания лишения свободы, эту возможность следовало бы использовать.

Выражению осужденными активного волеизъявления о переводе их в места лишения свободы, расположенные в зонах наибольшей доступности для поддержания социальных связей, формально препятствуют и отдельные правовые положения ведомственных нормативных актов. Например, в §5 Методических рекомендаций по использованию системы «социальных лифтов» в исправительных учреждениях ФСИН России указано, что представление личного дела осужденного на рассмотрение специально созданной комиссии для решения вопроса о поддержании ходатайства осужденного о его условно досрочном освобождении осуществляется: не ранее 6 месяцев со дня его прибытия в исправительную колонию общего режима, колонию-поселение; не ранее 9 месяцев со дня его прибытия в исправительную колонию строгого режима; не ранее 12 месяцев со дня его прибытия в исправительную колонию особого режима, тюрьмы.

Для осужденных, у которых возникло право на возбуждение ходатайства об условно досрочном освобождении и, одновременно, появилась возможность их перевода в другое исправительное учреждение, возникает дилемма о выборе варианта поведения, ведь перевод в другое исправительное учреждение автоматически отсрочит возможность представления личного дела осужденного на рассмотрение упомянутой комиссии.

Отсутствие правовой возможности учитывать продолжительность положительного поведения осужденного в предыдущем месте отбывания наказания, выглядит диссонансом на фоне прямого предписания законодателя учитывать и принимать во внимание отрицательное поведение осужденного. В частности, положения части 4 статьи 59, части 1 статьи 120, части 1 статьи 122 УИК РФ и некоторые другие, прямо указывают на порядок исчисления различных правоприменительных сроков в зависимости от времени наложения дисциплинарных взысканий, которые могли быть наложены в другом исправительном учреждении.

Полагаю, что и здесь могли бы быть выработаны иные подходы к определению сроков для возможного рассмотрения вопросов о представлении положительно характеризующихся осужденных к условно-досрочному освобождению. Существующий порядок необходимо корректировать еще и потому, что длительность пребывания в следственных изоляторах, зачастую, приводит к тому, что право на возбуждение ходатайства об условно-досрочном освобождении у некоторых осужденных возникает еще в период их пребывания в следственном изоляторе или до истечения 6-ти месячного срока их пребывания в исправительном учреждении.

В заключении не могу не упомянуть о том, что приходящие в мой адрес обращения содержат не только упоминания, но и документальные подтверждения преклонного возраста и критического состояния здоровья родителей и близких осужденных, свидетельствуют об уровне их доходов, сопоставимом лишь с прожиточным минимумом, а также указанием на иные проблемы, которые делают невозможным переезды в другие регионы для проведения долгосрочных и краткосрочных свиданий с осужденными. Об этих людях тоже необходимо думать и, по возможности, не перекладывать на них опосредованный груз уголовного наказания.

На основании изложенного и в целях повышения правовых гарантий обеспечения прав человека считаю необходимым обратиться к —
1. Субъектам законодательной инициативы в Российской Федерации с предложением разработать и внести в Уголовно-исполнительный кодекс РФ положения, обязывающие органы Федеральной службы исполнения наказаний Российской Федерации, на протяжении всего срока нахождения осужденных в условиях изоляции учитывать их волеизъявление для определения, в том числе изменения, места отбывания лишения свободы, исходя из возможностей наилучшего поддержания социальных связей с их родными и близкими.
2. Федеральной службе исполнения наказании РФ и рекомендовать —
2.1. Разработать и внедрить процедуры резервирования мест в исправительных учреждениях, расположенных в регионах наиболее благоприятных для поддержания социальных связей осужденных, для их перевода в эти учреждения и с обязательным учетом очередности волеизъявления таких осужденных.
2.2. Провести мониторинг действующих ведомственных нормативно-правовых актов с целью выявления и последующего изменения норм исключающих или затрудняющих право осужденных отбывать наказание в местах наиболее благоприятных для поддержания социальных связей.

Полагаю, что реализация этих мер будет способствовать укреплению прав и свобод человека.

Уполномоченный по правам человека в Волгоградской области В.А.Ростовщиков.




Последние новости
Европейский Союз объявил 25 февраля об очередной, десятой по счету, санкции против российских физических и юридических лиц. На этот раз в число лиц, которым запрещен въезд в страны ЕС, вошла Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации Татьяна Москалькова.
Правовое регулирование деятельности: Закон об уполномоченном парламента 1967 г. и Законе об уполномоченном службе здравоохранения... Read More »
Биография
Международная федерация журналистов (IFJ) сообщила о немедленной приостановке членства Союза журналистов России (СЖР) в организации в связи с "действиями, противоречащими принципам и целям Федерации", сообщили РИА Новости.
В начале августа 2022 года Совет авторитетной организации Международный институт омбудсмена (IOI) отменил членство федерального омбудсмена России Татьяны Москальковой по требованию омбудсменов ряда стран.
Представители ряда авторитетных структур Совета Европы выступили совместным заявлением накануне годовщины так называемой специальной военной операции России в Украине
Парламент Армении ищет нового Защитника прав человека (омбудсмена), после того как спустя год работы досрочно ушла в отставку с этой должности Кристине Григорян
Единственная дорога, по которому проходит автодорога, соединяющая Армению и Арцах с 12 декабря 2022 года перекрыт и контролируется, по сообщениям официального Баку, так называемыми экологическими активистами
Президент России Владимир Путин 21 февраля обратился с посланием к Федеральному Собранию, выполнив, таким образом, требование конституции страны
Депутаты поддержали кандидатуру Петра Перевезенцева, отметив его заслуги работы в партии, общественно-политической жизни края, открытость для диалога и готовность работать на благополучие региона и его жителей