Кадр из фильма "Гарри Поттер и тайная комната"

К нам поступило неофициальное электронное письмо. В нем Уполномоченный по правам ребенка во Владимирской области Геннадий Прохорычев выражает свое недовольство действиями Ирины Начаровой и редакции журнала «Европейский омбудсман». «Считаю, — пишет он, — что при вынесении определенных выводов о «так называемом конфликте» между Начаровой И.Г. и Уполномоченном по правам ребенка следовало выяснить мнение Прохорычева Г.Л. по данному вопросу и правовую позицию в целом».

Напомним, в конце сентября 2011 года Ирина Начарова была уволена с работы из аппарата Уполномоченного по правам ребенка во Владимирской области, формально в связи с истечением срока действия краткосрочного договора с ней. В защиту своих прав она обратилась в прокуратуру, полицию и суд и, конечно, к своим коллегам, журналистам (она окончила один из престижных университетов страны — факультет журналистики Московского университета имени Ломоносова и много лет работала тележурналистом в городе Владимире).

Что же касается претензий омбудсмана Прохорычева, то, во-первых, согласно пункту 2 статьи 45 Конституции России «каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом». Во-вторых, омбудсман Прохорычев сам не ответил на наше письмо по поводу конфликта в его аппарате, отправленное ему еще в начале ноября 2011 года, а в-третьих, мы делаем выводы, сопоставляя факты, и на основании соответствующих норм российского законодательства.

А теперь по делу.

Институт Уполномоченного по правам ребенка во Владимирской области является государственным учреждением. Его деятельность регулируется, соответственно, Конституцией РФ, законодательством о государственной службе и, безусловно, законодательством о труде.

В 2012 году из областного бюджета на содержание Уполномоченного и его аппарата будет выделено два миллиона триста шестьдесят две тысячи рублей. Из них один миллион семьсот восемьдесят три тысячи составляет оплата труда трех работников аппарата, включая самого Уполномоченного по правам ребенка Геннадия Прохорычева. Подавляющую часть из этих денег составляет, естественно, его заработная плата.

Выделяя такие деньги из скудного областного бюджета, который формируется в том числе за счет налогов сводящих концы с концами граждан, депутаты, наверное, надеются, что своими действиями этот институт будет способствовать защите прав ребенка и, наверное, материнства, поскольку они неразрывно связаны между собой.

Должность Уполномоченного по правам ребенка Геннадий Прохорычев занимает с 12 апреля 2011 года, почти со дня своего 40-летия. Признаться, ознакомившись с биографией вновь избранного владимирского детского омбудсмана, мы решили, что депутаты законодательного собрания области сделали достойный выбор. Подумали, что будущий омбудсман, выросший в детском доме, по образованию психолог, работал в детском доме и в областном детском фонде по специальности, выполнял проекты, направленные на защиту детства, значит, лучше других понимает проблему детей, детства и, конечно, цену справедливости и честности, которых так не хватает в нашем обществе.

В день защиты детей, 1 июня того же года, то есть спустя полтора месяца после назначения Геннадия Прохорычева на должность, в нашем журнале было опубликовано интервью с ним, что, безусловно, свидетельствовало о нашем отношении к его назначению. Но то, что случилось потом, на этапе формирования трудового коллектива аппарата Уполномоченного по правам ребенка, не поддается пониманию.

Понятно, что формирование нового института — это сложный организационный процесс. А для человека, не имеющего опыта в государственной службе, вдвойне трудно качественно выполнять эту работу. Но омбудсман Прохорычев, вместо того чтобы посоветоваться со специалистами и оформить все правоотношения в своем новоиспеченном коллективе по закону, занялся самодеятельностью и за полгода работы создал такой правовой казус, разрешением которого уже три месяца заняты прокуратура, полиция, суд. И такое ощущение, что если даже им удастся разрешить его, то отрицательная репутация института Уполномоченного по правам ребенка в регионе останется надолго. По крайней мере пока эту должность будет занимать Геннадий Прохорычев.

Об истории с увольнением Ирины Начаровой в конце прошлого года писали многие СМИ. Ее суть вкратце заключается в том, что омбудсман Геннадий Прохорычев, пригласив известную журналистку на работу в свой аппарат на должность руководителя своей пресс-службы и представив ее журналистам в этом качестве, спустя месяц в одностороннем порядке расторгнул с ней договор, отказавшись по сути дела от своих слов. Ее работа за прошедший месяц была названа услугой, оцененной в размере 25 тысяч рублей. Между тем, у Ирины двое маленьких детей и она беременна третьим, о чем она рассказала своим коллегам за несколько дней до расторжения договора с ней.

Выяснилось также, что пока Ирина ежедневно оказывала так называемые услуги омбудсману Прохорычеву — писала пресс-релизы, оформляла сайт, вела переговоры с другими организациями по взаимодействию с уполномоченным по правам ребенка, — якобы был проведен конкурс на замещение вакантной должности консультанта аппарата, в обязанности которого входит в том числе работа со СМИ. Сама Ирина в нем не участвовала, из-за того, что о его проведении в аппарате Уполномоченного по правам ребенка, который состоит из трех человек, двух комнат с предбанником, знали лишь двое — сам Геннадий Прохорычев и Мария Любимова, которая временно выполняла функцию юриста аппарата. Хотя по законодательству о госслужбе, информация о конкурсе должна размещаться своевременно в СМИ и на официальном сайте омбудсмана.

Возможно, в аппарате была и тайная комната: для ведения сепаратных переговоров и проведения конкурсов. Это должны выяснить следственные органы. А возможно, и Гарри Потера придется звать на помощь.

А если без иронии, то надо сказать, что проведение так называемых конкурсов на замещение государственных должностей в России, независимо от их ранга, давно носит формальный характер. Для видимости туда допускают всех, кто хочет, но, как правило, побеждает тот, чья кандидатура предварительно была одобрена руководителем. Иногда приглашаются лжеконкурсанты из числа знакомых и друзей, опять же лишь для формального соблюдения процедуры. Но это, как говорится, другая история.

Сам Геннадий Прохорычев считает, что не было трудовых отношений, о чем он заявил на предварительных слушаниях в суде. В интервью газете «Комсомольская правда» даже привел такое некорректное для омбудсмана сравнение: «По сути, это так же, как будто я нанял плиточника отремонтировать ванную. Мы составили договор об оказании услуг. А после того, как ванная была отремонтирована, работник вдруг заявляет: «Я хочу, чтобы вы взяли меня в штат, я буду ремонтировать вам плитку, когда надо, и буду получать за это оклад».

На самом деле история с так называемым «заключением» с Ириной Начаровой договора об оказании услуг и, практически, недопуском ее к конкурсу очень поучительна. Она о том, каким не должен быть омбудсман, и о том, как тщательно надо подходить к выбору работодателя и оформлению правоотношений с ним, независимо от его организационно-правовой формы и формы собственности.

Сегодня Ирина Начарова пытается всякими доступными ей законными средствами бороться за свои права. А все те, в том числе редакция журнала «Европейский омбудсман», кто сочувствуют ей и понимают, что произошла чудовищная несправедливость, пытаются помочь ей, опять же всеми законными средствами. Средство журналистов – писать об этом честно, делать информацию достоянием общественности.

«Европейский омбудсман» свои выводы делает, как уже было сказано, лишь на основании находящихся в его распоряжении документов и слов самих участников конфликта.

Казалось бы, Геннадий Прохорычев, как Уполномоченный по правам ребенка во Владимирской области, как никто другой должен радоваться тому, что мама двоих детей, беременная И. Начарова как гражданин России в рамках российской же конституции пытается защищать свои права. Ведь, как известно, омбудсманы сами учат, чтобы граждане защищали свои права. Но, вместо этого, он с какими-то нелепыми объяснениями пытается доказать всем, в первую очередь суду, что Ирина Начарова пришла к нему на работу на короткое время (по документам – на один месяц) для выполнения определенных услуг. Правда, почему-то эти услуги носят регулярный характер и по своей сути являются скорее трудовыми отношениями.

Омбудсман Прохорычев уверяет, что И. Начарова сама лично не захотела участвовать в конкурсе на замещение вакантной должности консультанта аппарата Уполномоченного по правам ребенка во Владимирской области и специально не интересовалась информацией о нем.  Он считает, что Ирину якобы интересовала только должность «руководителя пресс-службы», которая, по его словам, «пока не была предусмотрена в штате аппарата Уполномоченного по правам ребенка». Но при этом почему-то он не объяснил ей, что она может участвовать в конкурсе на должность консультанта и заниматься в том числе руководством пресс-службы. Значит, дело в другом. Ему просто не захотелось, чтобы она дальше работала в его аппарате, но сказать ей об этом в глаза он не смог. По словам самой Ирины, сообщил он ей об этом по телефону.

А организованный или выдуманный на скорую руку «конкурс» на замещение вакантной должности был проведен с многочисленными нарушениями. В нем отсутствовали самые главные компоненты: открытость и состязательность. Поэтому его можно считать ничтожным.

Подумайте сами, разве не глупо, что женщина, у которой двое маленьких детей и которая беременна третьим, не захотела участвовать в конкурсе, чтобы победить в нем и, оформив трудовые отношения на длительный срок, спустя полгода спокойно уйти в декретный отпуск, понимая, что после его окончания ей есть куда вернуться на работу.

Факты — вещь упрямая. На старом сайте детского омбудсмана Владимирской области сохранились записи, где должность Ирины Начаровой указана как руководитель пресс-службы уполномоченного по правам ребенка во Владимирской области. К слову надо сказать, что детский Уполномоченный по правам ребенка завел новый сайт совсем недавно. Благо в его бюджете предусмотрены соответствующие средства. Правда, неизвестно, был ли проведен конкурс для определения изготовителя, услуга которого была оплачена за счет средств бюджета, что тоже обязательно. Кстати, изготовить сайт — это услуга, а ежедневно писать и размещать в нем сообщения на своем рабочем месте, с подчинением рабочему распорядку аппарата Уполномоченного — это  трудовые отношения.

Получается, что омбудсман заключил с ней устный трудовой договор (хотя это запрещается законодательством о труде), но потом подменил его гражданско-правовым договором, назвав его договором об оказании возмездных услуг, оформив его письменно задним числом, поскольку, как он говорит, «не знал, сколько продлится работа». Вот это как раз для гражданско-правового договора не так важно. Это важно для трудовых отношений. В договоре об оказании возмездных услуг, заключенном между И. Начаровой и Г. Прохорычевым, указано также, что «исполнитель», т.е. И. Начарова, обязана выполнять работу лично, что также является признаком трудовых отношений.

Как следует из письма Г. Прохорычева, «с самого начала исполнения своих обязанностей по договору И.Начарова настаивала на оформлении с ней трудовых отношений». Но почему он не заключил с ней трудовой договор, непонятно. Ведь закон позволял ему заключить срочный трудовой договор до проведения конкурса.

На самом деле все эти названия должностей не имеют никакого значения. Ирина Начарова не юрист по образованию, она профессиональный журналист. Поэтому она могла даже не отличить трудовой договор от гражданско-правового. Она могла не знать всех тонкостей государственной службы и особенностей оформления трудовых отношений. Главное, ей было выделено рабочее место и были определены ее обязанности, в том числе:

— подготовка материалов для функционирования Интернет-портала Уполномоченного по правам ребенка во Владимирской области и его аппарата;

— наполнение информацией новостной ленты Интернет-портала Уполномоченного по правам ребенка во Владимирской области и его аппарата;

— подготовка и организация пресс-конференции Уполномоченного по правам ребенка во Владимирской области, в том числе информационных и раздаточных материалов;

— подготовка мероприятий, направленных на подписание соглашения о сотрудничестве Уполномоченного по правам ребенка во Владимирской области со следственным комитетом РФ во Владимирской области;

— организация совместного выезда Уполномоченного по правам ребенка во Владимирской области, СМИ и УФССП по Владимирской области в Собинский район Владимирской области.

Очевидно, что это — каждодневный труд, а не одноразовая услуга. Известно, что заключать гражданско-правовой договор вместо трудового свойственно  недобросовестным работодателям, которые преследуют цель уклониться от налогов. Какие цели преследовал омбудсман Прохорычев, называя трудовой договор договором об оказании возмездных услуг, непонятно.

А может, действительно причина была в беременности Начаровой и ее маленьком ребенке, которому на тот момент не исполнилось трех лет? А это нарушение куда серьезнее, оно является уголовно-наказуемым деянием. И появилась эта статья в Уголовном кодексе, поскольку появилось слишком много отказывающихся принять на работу беременных женщин и женщин, воспитывающих детей до трех лет.

Конечно, официально никто не признается в этом, как не сделает это и Геннадий Прохорычев. А вот считать действия И.Начаровой в защиту своих прав нелогичными, пожалуйста. Ведь она решилась оспаривать законность не только своего увольнения, но и подмену договора, а также поставила под сомнение законность проведения конкурса в аппарате Уполномоченного по правам ребенка. При этом в своем письме в адрес нашей редакции сам Г. Прохорычев, по сути дела, признается, что при проведении так называемого конкурса могли быть допущены «неточности и технические недочеты», поскольку конкурс в государственном органе – аппарате уполномоченного по правам ребенка — проводился впервые.

На самом деле факт проведения конкурса вызывает сомнение по многим вопросам. Почему, например, из четырех человек — участников «конкурса», претендующих на два вакантных места в аппарате Уполномоченного, двое были из расположенного этажом выше Комитета по молодежной политике области, один – из областной администрации, а еще один – Мария Любимова, работала в аппарате уполномоченного по правам ребенка юристом, а в конкурсе участвовала не только в качестве конкурента, но и секретаря конкурсной комиссии. Странно, не правда ли? Сейчас победившая на конкурсе Любимова во всех судах представляет интересы своего босса.

Постскриптум. Вступая в должность, Уполномоченный по правам ребенка Геннадий Прохорычев принес присягу следующего содержания: «Клянусь защищать права и законные интересы ребенка, добросовестно исполнять свои обязанности, руководствуясь Конвенцией о правах ребенка, Конституцией Российской Федерации, федеральным законодательством, Уставом (Основным Законом) Владимирской области и законодательством Владимирской области, справедливостью и голосом совести». Если суд подтвердит, что своими действиями Омбудсман Прохорычев нарушил закон, то это можно квалифицировать как ненадлежащее исполнение им своих полномочий. Тогда депутаты законодательного органа Владимирской области должны будут поставить вопрос о его отставке. Это предусмотрено законом об Уполномоченном по правам ребенка во Владимирской области.

Лично я бы рекомендовал на эту должность Ирину Начарову. Это было бы красивым финалом некрасивой истории. Она точно способна защищать права детей и их родителей.